По ту сторону от тебя - Карина ВотСон

«Наши слёзы подобны стихиям:

Гнев – вдруг станет огнём,

Истина – скорее, станет дождём,

Искренность – снова станет землёй,

Боль – конечно, станет грозой».

– Похоже на головоломку для назойливых туристов, но довольно красиво, можно сказать, романтично, – снова тихо прошептала девушка, приложив пальцы к губам. – Так вы выражали свою скорбь? Кто-то так сильно любил тебя? Или эти слова имеют совсем иной смысл?

«Даже если один раз из тысячи наступит пробуждение, тебя постигнет боль существования,

Трижды ты увидишь ясный глаз истины».

Очистив от мусора следующую запись, Мии на какой-то миг показалось, что она была нанесена другим человеком. Более изящный, словно женский почерк.

«Ты не прощён, и будешь погребён навеки в пустоту,

И лишь кровь поможет приступить запретную черту,

Её последняя капля станет предвестником вечности,

Без этого не будет жизни, не будет смерти, не будет страсти, есть ничто, и будет только пустота бесконечная».

– Такое мог написать только лишь сумасшедший, который очень боялся твоего возвращения из загробного мира. Даже не знаю, этот стих больше похож на издевательство. Мне жаль, очень жаль, вы так искренне верили, что в любом случае наступит возрождение. Но тебе, наверное, было уже всё равно, и вряд ли ты знал о том, что написали на твоей усыпальнице.

Девушка замолчала, задумавшись над судьбой совершенно незнакомого ей юноши. Тяжело вздохнув, она продолжила разговаривать сама с собой:

– Я точно схожу с ума, но сил нет остановиться. Это так заманчиво. За тысячелетия своего существования ты мог собрать немалый опыт. Если бы ты только мог говорить… И почему меня всегда так манит неизвестность? – Мия вновь улыбнулась тому, что впервые в жизни видела запретную грань, но желала продолжать нарушать все существующие правила. – Ты убивал детей, или жена жреца была к тебе неравнодушна? За что тебя прокляли? С другой стороны, разве для того, чтобы кого-то возненавидеть, нужен существенный повод?

Девушка, немного помолчав, попыталась свести свой разговор с фараоном на тихое молчаливое течение мыслей.

«Да, с тех пор мало что считается новым. Если бы ты только знал, что и в наше время ничего не изменилось. История пишется так, как будет угодно богатому заказчику, а беспочвенные обвинения – лучший способ избавиться от лишнего человека. Скорее всего, и при твоей короткой жизни тебе спокойно дышать не давали. Но так хотелось бы узнать, что нужно было сделать, чтоб заслужить такое».

Мия беззаботно прислонилась спиной к ногам статуи и грустно улыбнулась новой мысли.

«Видел бы меня кто-нибудь, как я разговариваю сама с собой. Меня и до того считали не совсем нормальной… или совсем не нормальной. Ох, ладно о грустном».

Девушка приступила к следующей надписи:

– Боль разочарования – принесёт пробуждение,

Надежда – даст силу,

Энергия – вернёт материальное тело,

Истинная вера – заменит душевное спокойствие,

Сомнение и страх – пробудят тёмную сторону сознания,

Осознанная жертва искренних чувств станет избавлением от вечной жажды,

Истинная любовь – жизнь.

Только Мия открыла дверь, ведущую в кухню, чтобы вернуться в кафе, как сразу натолкнулась на перепуганную до смерти подругу:

– Мия, дорогая моя, как ты? Что с тобой случилось?

– Даже не знаю, что сказать, – оторопело отозвалась девушка и прищурилась. – Я точно не помню. Что ты тут делаешь?

– Я искала тебя. Подумала, что ты можешь быть здесь, и не ошиблась, как видишь. Я так переживала за тебя.

– Давно ты стоишь под дверью?

– Наверное. Я пыталась открыть её и, хотя на ней нет ни единого замка, она всё равно не поддалась. Потом я услышала какой-то шум… Ты в порядке?

– Да, вроде бы. Просто мне трудно понять, что произошло на самом деле, а что – нет. А ты как?

– Я? Ты что издеваешься? Не меня же били плетью. Вчера такое вокруг творилось… Я всю ночь не могла уснуть, поэтому и пришла сюда, – быстро заговорила блондинка. – У нас сегодня выходной, так что идём, я должна знать всё.

Майя схватила девушку за руку и направилась к выходу. Они без видимых проблем пересекли зал и вышли во двор кафе. Подойдя к высокой стене, ограждающей дворик, Майя ловко проскользнула в одну из арок, утаскивая за собой подругу. И Мия даже опомниться не успела, как перед ней уже высилось двухэтажное кирпичное здание.

– Нам теперь сюда. Это наш дом, хотя Джамиль ещё не догадывается ни о чём. Но зачем одному мужику всё это? – обернувшись к подруге, она улыбнулась: – И это только начало.

Девушки прошли по длинному тёмному коридору и вышли в светлую комнату.

– Это наша гостиная, комнаты находятся дальше по коридору. Конечно, не хватает женской заботы, но это – небо и земля по сравнению с тем, где мы жили раньше. Я взяла на себя смелость расположиться только в одной из них. Чтобы мы были вместе, как и раньше, – Майя весело щебетала, не обращая внимания на оторопелую подругу. Мия впервые видела её такой разговорчивой «не по делу».

Они вошли в «свою» комнату, выдержанную в бежевых тонах. За огромным окном на всю стену открывался прекрасный пейзаж. Вдоль стен, напротив друг друга стояли две кровати. По центру располагался журнальный столик, а кроме этого в комнате ещё было два шкафа, полки с книгами и обеденный стол. Здесь даже был телевизор и холодильник.

– И чему или кому мы обязаны такими «хоромами»? – подозрительно прищурившись, спросила Мия: – Ты добилась своего?

– Скорее всего – тебе. Ты не поверишь, что вчера было… У Джамиля была истерика. Но сразу расскажи, что произошло с тобой.

Девушка за пару минут поведала подруге о происшедшем, так как, собственно, и рассказывать-то было нечего. А Майя, внимательно выслушав, призадумалась:

– Всё равно не понимаю. Ты не помнишь, как оказалась в том зале? И совсем ничего не заметила странного?

– Я потеряла сознание. И что, по-твоему, я должна была увидеть такого «странного», когда за последнее время одно сумасшествие вокруг?

– О! Странностей в жизни много, но такое тут случилось впервые, это точно! – возбуждённо воскликнула блондинка. – Ты должна мне показать спину. Раны нужно обработать, чтоб не попала инфекция. У тебя вся рубашка в крови.

Сев на постель спиной к подруге, Мия расстегнула пуговицы и спустила одежду на талию. Блондинка ахнула и провела рукой по её спине:

– Теперь я понимаю смысл фразы «в рубашке родился» – на тебе нет ни царапинки, ни синячка даже!

Мия, ловко завернув руку за спину, провела ею по телу. Действительно, не чувствуется ни единого шрама и ничего не болит. Обе девушки на мгновение замолчали.

– Я никак не могу этого объяснить, – нарушила тишину Мия. – Рассказывай лучше, что вчера показалось тебе странным.

– Ну, если по порядку, то, как только меня увели, странным стало всё. В нависшей тишине я услышала первый удар плети, а на небе стали сгущаться неизвестно откуда взявшиеся тучи, и ветер поднялся такой, что в окнах стали лопаться стёкла. Началась гроза, которую вряд ли когда-нибудь видело местное население. Гром гремел с такой силой, что содрогалась вся мебель. По всему району пропал свет, деревья выворачивало с корнями и поднимало в воздух с такой лёгкостью, словно это были перья. Все железные предметы намагнитились, и даже было видно, как между ними пролетали разряды… Потом прибежали эти два палача и сбивчиво пытались объяснить, что ты ведьма. Что ты сняла цепи и вызвала молнию, которая их чуть не убила, но погибла при этом сама, – подруга громко сглотнула и продолжила рассказ: – Я хотела убедиться, что с тобой всё в порядке, но во дворе было пусто, лишь стоял жуткий погром. Но это ещё не всё. Когда я вернулась назад, в кафе все бегали, словно обезумевшие, вся мебель взмыла в воздух и кружилась в безумном танце. Тебя никто не видел, часть девушек убежала, а часть истошно рыдала, а когда хозяин, чтобы хоть как-то утешиться, пришёл ко мне весь побитый… знаешь, как он мне всё это объяснил? Сказал, что случайно упал! Но я и сама всё видела! Хиросима отдыхает просто!

На некоторое время она замолчала, наполняя лёгкие достаточным количеством кислорода, чтобы продолжить своё повествование:

– Нас прервал «боров», который в истерике пытался объяснить, что нечистая сила нас всех прокляла. Лишь спустя минут двадцать, когда я в этой суматохе поняла, что происходит и пробралась к окну, мне удалось увидеть, как место нашего заключения загорелось. Потом я своими глазами видела, как крыша «погреба» обвалилась внутрь, словно её затягивала под землю невидимая воронка. Но и это был не предел! Пока мы стояли на улице и смотрели на это жалкое пепелище – пошёл снег, смешивавшийся с заледенелыми каплями дождя! Здесь снег никогда не падал! Да ещё и такой крупный…